Латынина опубликовала очередную, так сказать, программную статью в ej.ru (отдельные куски ее прозвучали еще раньше, в "Коде доступа"). Главный тезис - Китай имеет все шансы окрепнуть в результате кризиса, так как остается единственной подлинно рыночной великой державой. А почему? Да потому, что он создал жизнеспособную альтернативу демократии. Пока все бы ничего, да только уж очень понятно, какая у Латыниной система ценностей - сначала рынок, а уж демократия - это что-то вроде крема на торте. И это бы еще ладно, да только выясняется, что если рынок и демократия не уживаются - тем хуже для демократии:
Демократия в обществе нищих кончается в лучшем случае Сальвадором Альенде, а в худшем – председателем Мао. Если бы в Китае была демократия, то 700 млн нищих крестьян избрали бы себе другого председателя Мао, а коллективное руководство Китая вынуждено было бы думать не об экономическом росте, обеспечиваемом только за счет чрезвычайной нищеты сельского населения, а о социальных гарантиях, которые этот рост убьют.

В общем, пока это апология цензовой демократии времен Луи-Филиппа.
Ладно, допустим, хотя ни один пример критики не выдерживает (Альенде - не кровавый советский агент, а "в худшем случае" чилийский Леон Блюм, Мао никто особо не выбирал) - вот выбрали же белорусы популиста Лукашенко. Но вот вам такое:
Как мы видим сейчас, демократия даже в обществе богатых кончается социальными гарантиями, замедлением экономического роста и превращением Европы в зоопарк, где кормят, поят и дают спать. И где правящий класс в минуту кризиса думает не о стратегических планах развития страны, а о том, как выручить друзей, чьи компании попали в беду, и как не озлобить избирателей.

Итак, в бедных обществах демократия плоха, в богатых не лучше - так зачем же она нужна? Китай - нам всем пример! Оставим бесправным подданным возможность "бить в барабан и жаловаться", будем беречь их незрелые умы от сознания, что "Мао - это плохо, а культурная революция - совсем чудовищно" - а ответственность власти перед народом на выборах, гражданские свободы, возможность узнать о мире правду, а не то, что сочтут нужным где-то там, наверху, да просто уважение к отдельному человеку - все это сдается в утиль. Все в жертву экономическому росту!
Воля ваша, а мне "европейский зоопарк" кажется более пригодным для жизни чем (потогонная) мастерская мира - да и не мне одному, я думаю.
Ну а что касается Латыниной - бог ей судья, но с чего она взяла, что если все обернется по ее заветам, она окажется наверху? Или это бескорыстная вера, как у Айн Рэнд, которую она напоминает чем дальше, тем больше?
Вообще-то говоря, гуляющий по ссылкам текст с прославлением ГУЛАГа - это запоздалая вариация на тему "Францию сгубила погоня за наслаждениями, и теперь мы все должны понести наказание, чтобы она возродилась". Интересно, отдает ли автор себе в этом отчет? Сомневаюсь.

Увы, надежды на то, что с кризисом придет отрезвление, не оправдываются: наоборот, из всех щелей лезут такие хари, о каких раньше и слышно не было.
dodoche: (dyane)
В paris-faubourg.fr еще в декабре появилась запись о бистро, перекликающаяся с моими ощущениями: чтобы почувствовать атмосферу в бистро, нужно научиться растворяться в его обстановке, нужно его заслужить. Правда, там был еще такой постмодернистский пассаж о том, как трудно найти настоящее бистро, с патроном и клиентами, которых хоть сейчас в фильм Марселя Карне. Но что значит «настоящее»? Вот, скажем, угловая ливанская забега­ловка, где готовят местный аналог шавермы, вся увешанная пластиковыми финтифлюшками – она настоящая? Вылизанное кафе в офисном квартале, куда клерки ходят в обеденный перерыв – если оно ненастоящее, то почему? Фаст-фуд на площади Клиши – почему именно он ненастоящий? Кафе и ресторанчики в квартале между площадью Пигаль, площадью Бланш и площадью Аббесс – их подлинность определяется через отно­шение туристов к общему числу посетителей, и если да, то считать их настоящими если это отношение меньше половины или только если меньше трети? Блинные в районе улицы Ренн – они настоящие только при условии, что патрон и персонал осели в Париже в первом поко­лении и между собой говорят по-бретонски? Все эти поиски подлинности, как ты ни старай­ся, это такая рафинированная форма туризма, который подлинность губит.

Отсюда первый, поверхностный вывод: спальные районы 9-3-го – подлиннее улочек Левого Берега между Институтом и Сен-Жермен де Пре.
«МакДо» или «Квик» – подлиннее «Липпа» и бистро Бельвиля и Менильмонтана.
«Рено-кангу» подлиннее «Ситроена-тип-аш».

Черт, я не претендую на то, что знаю настоящий Париж, я даже не должен был писать об этом, это все равно, что кокетливо сказать Стивену Хокингу: «Знаете, я разбираюсь в фи­зике не так хорошо, как вы». Но когда я еду на метро к заставе Пре-де-Сен-Жерве и обхожу стороной Елисейские Поля, я делаю это не потому, что я ищу там подлинности, просто мне нравятся эти переулки с мещанскими домиками в XX округе и не нравится та суетливая часть Елисей­ских Полей, что между Круглой Площадью и Триумфальной аркой. Дело не в объективных свойствах этих мест, а в моих вкусах. А искать «настоящий Париж» – это, извините, дешевый снобизм.

И все же мне нравится, что Париж не похож на то ли Гонконг, то ли на Лас-Вегас и никому не приходит в голову заняться устранением этого недостатка, как в Москве. Я бы посмотрел на архитектора, которому вздумалось отстроить сожженный дворец Тюильри!

Profile

dodoche

April 2017

S M T W T F S
      1
23456 78
9101112131415
16171819202122
23242526272829
30      

Syndicate

RSS Atom

Style Credit

Expand Cut Tags

No cut tags
Page generated Jun. 11th, 2025 12:41 pm
Powered by Dreamwidth Studios